«Живой Горький»

 

«Есть только две формы жизни: гниение и горение» – утверждал Максим Горький. Конечно, он горел. Но это был огонь хоть и громадный, но мятущийся. Зависимый от многого и многих. То разгоравшийся – расширявшийся до невообразимые размеров, то почти полностью потухавший. Писатель невероятного масштаба дарования, он, как становится виднее на дистанции прошедшего Времени, во многом сам себе подставил подножку заигрыванием с властью молодого советского государства. Он верил в то, что политика и политики могут осчастливить каждую человеческую жизнь и поспособствовать усовершенствованию человеческой природы… Обладая высокоразвитым интеллектом, богатейшим жизненным опытом, проницательным взглядом на суть многих вещей, он оставался при этом удивительно наивным, по-детски, более того – по-младенчески.

 

Он мог безудержно рыдать над поразившей его малостью, даже выдуманным самим же обстоятельством жизни своего литературного героя либо же заливаться слезами от проникновенной музыки, и мог быть беспредельно жесток в других ситуациях. Это ему, а не Сталину принадлежит фраза «Если враг не сдаётся, его уничтожают». В годы установления советской власти, когда террор во всю выкашивал цвет интеллигенции, Горький ходатайствовал за одних писателей, деятелей культуры, спасая их от смерти, и в то же время был неумолимо равнодушен к просьбам вступиться за других… Потрясшие многих его очерки «Несвоевременные мысли», сила правды которых и сегодня не оставляет равнодушным мыслящего человека, были спустя время автором подвергнуты осуждению. Мало того, Горький не только публично раскаялся в том, что написал их, но и приветствовал со страниц рупора власти – газеты «Правды» решение этой самой власти закрыть газету «Новая жизнь», бесстрашно публиковавшую его смелые заметки. Словно и не ему принадлежала эта практически программа жизни творца: «Прославим поэтов, у которых один бог – красиво сказанное, бесстрашное слово правды»… И таких не красящих великого писателя поступков было, увы, немало…

 

И хотя сложно назвать Горького мудрым, всё же во всех этих своих метаниях, непоследовательности, «мягкотелости души» он являл себя по-настоящему живым человеком. Со свойственным любому человеку правом на ошибки, сомнения, заблуждения и даже пороки…

 

«Несчастье большинства людей в том, что они считают себя способными на большее, чем могут» – тоже его слова, так много говорящие и о нём самом.

Как и другая фраза: «Нет людей чисто беленьких и совершенно чёрненьких; люди все пёстрые».

 

О том, что писатель не всегда пророк. Поводом к разрыву в дружбе с Фёдором Шаляпиным для Горького стал отказ друга вернуться в Россию, понимавшего в отличие от «Буревестника революции», чем грозит возвращение таким как они. Великий певец оказался более прозорливым...

 

Любивший и ненавидевший всем своим громадным сердцем, всем естеством, в котором удивительным образом уживалось как редкостное великодушие, так и постыдное малодушие, заставлявшее идти на компромиссы с собственной совестью, на закате жизни заискивать перед властью за сиюминутные выгоды, что не могло не вызывать внутренних мучений у него – всё понимавшего… И всё-таки – горевший, а не гнивший, как многие, даже подчас и властители дум – писатели, тогда и теперь… Сам тянувшийся всю жизнь к недоступному, к необходимости влюблённости в которое он призывал других. Но тех ли высот достигший, о которых писал?.. 

 

Геннадий Дубров,

фрагмент очерка «Живой Горький»

 

Приглашаем всех на книжно-иллюстративную выставку «М. Горький. Жизнь, отданная людям» и на книжную выставку «Буревестник революции», подготовленные в рамках 155-летия со дня рождения М. Горького!

 

Очерки о других писателях с их высказываниями в рубрике «Цитата из коллекции...»