Аркадий Аверченко. Бог! Хотя ты пожалей человека...

 

То, что волновало этого незаурядного писателя, выбравшего одну из самых благородных миссий в литературе – попытаться словом изменить человека к лучшему, показывая ему его недостатки, безжалостно вскрывая гнойники пороков, высвечивая потайные уголки души, где часто таятся настоящие монстры, всё это актуально и по сию пору, хотя самого писателя нет уже на этой земле ровно век. Аркадий Аверченко родился в марте и в марте же, пройдя без малого 45 насыщенных событиями лет, пережив множество испытаний, в том числе, из-за не принятой октябрьской революции, разлуку с Родиной – уже навсегда, он покинул этот бренный мир, внеся свою лепту в его исправление. Исправил ли? Судя по тому, что происходит сегодня вокруг, он, как и другие поэты и писатели-сатирики, Александр Сумароков, Денис Фонвизин, Михаил Салтыков-Щедрин, Иван Крылов, Саша Чёрный, Михаил Зощенко, Тэффи и многие-многие другие, преуспел не очень-то. Человечество неисправимо в лучшую сторону в основной своей массе, в том числе потому, что читающих меньше, чем тех, кто отказался от безграничных возможностей, которые даёт книга. А читающих умные книги ещё меньше, чем читающих абы что. Но ведь попытался – и как блистательно!

 

Он пытался смеяться и смешить других, создавая юмористические рассказы, очерки, фельетоны и юморески, но смех его сплошь и рядом с горчинкой грусти. И в этом он чем-то похож на Антона Чехова.

 

Знакомясь с обстоятельствами жизни писателя, по-особому воспринимаешь фразу, встречающуюся в одном из его рассказов – «День человеческий»:

 

 

Лишь довольно непродолжительный отрезок жизни писателя можно назвать вполне благополучным, хотя и с оговорками. Это примерно десять-одиннадцать лет между первой революцией и последней, за которой последовал окончательный крах старой государственной системы. Они были наполнены творчеством, творчеством и ещё раз творчеством. Только рассказов Аркадий Аверченко написал несколько сотен (а за всю жизнь примерно тысячу), берясь за самые разные темы, смело осваивая новые для себя жанры. Уверенность в своих силах, подкреплённая природным умом, невероятной работоспособностью, начитанностью, приносили свои плоды. Очень остро чувствуя потребности читающей публики, писатель быстро становится широко известным, приходит даже достаток, которого он был лишён в детстве. Он общается со многими блестящими писателями, с какими-то из них сотрудничает в журналах, в которых работает в то время, прежде всего, в знаменитых «Стрекозе», «Сатириконе», а позже в «Новом Сатириконе», не только публикуясь в них, но делая их в качестве редактора. Имена писателей – знакомых и просто любимых – встречаются очень часто в его рассказах. Среди них Пушкин, Достоевский, Некрасов, Бунин, Куприн, Андреев, Горький, Короленко, Шиллер, Даниель Дефо, Мопассан...

 

Не приняв октябрьской революции, провидчески осознав, чем грозит России власть большевиков, Аверченко переживает колоссальную личную трагедию. Начинается период скитаний, в начале 1919 года он уезжает в Крым, занятый белыми, в Севастополь, где он родился. Потом вынужден эмигрировать в Прагу. Но, как бы ни было тяжело, он в это время не оставляет творчество. Мало того, из-под его пера выходит всё больше теперь уже политической сатиры, которой до этого он на протяжении многих лет предпочитал бичевание недостатков быта, недостатков человеческой натуры... Название одной из его книг этого периода говорит само за себя: «Дюжина ножей в спину революции». Писатель не собирается мириться со сложившимся положением, он использует слово, как оружие, против своих врагов, не утратив интереса и к другим темам. Но обстоятельства оказываются сильнее. Переживания последних пяти лет не могли не отразиться на его и без того не крепком здоровье. В марте 1925 года он умирает в клинике Праги, прожив без малого 45 лет, но так много сделав для того, чтобы этот Мир стал немножко лучше...

 

Геннадий Дубров,

фрагмент очерка «Мои герои. Аркадий Аверченко»